Кот, который приезжал к завтраку - Страница 63

Лори на скорую руку подавала на кухне ужин, суетясь вокруг большого стола с ножками как у рояля и поцарапанной столешницей. Были сандвичи с мясным хлебцем и домашний суп, густой и сероватый по цвету, но вкусный. Единственным его узнаваемым ингредиентом были буквы из теста.

— Там полно цыплячьего бульона и овощей, но я сделала из них пюре — чтобы малыши не знали, что едят, а буквы из макарон не дали бы им слишком об этом задуматься, — объяснила она.

Поскольку алфавит из теста, в отличие от двенадцати букв домино, содержал весь набор, Квиллер сумел расшифровать у себя в тарелке слово мотыльковокрылые, которое некогда принесло ему чемпионство по расшифровыванию и поездку в Вашингтон. У Лиз достало хороших манер быть довольной супом и терпимой к сандвичам.

— Мисс Кейдж устроила наш катер в док Клуба Гранд-острова, — сообщила Лори.

— Ага, это здорово вышло, — поддержал Ник. — Я отвёл туда катер, а они вкатили его в бетонный лодочный ангар. Потом один из парней довез меня до дому в модной повозочке. Он сказал, что всегда хотел увидеть четыре большущих древесных ствола внутри нашего домика.

Лиз поведала остальным, что западное побережье никогда особо не страдало от летних штормов.

— Мы могли лишиться нескольких древесных ветвей или кровельных досок, но нас никогда не беспокоило отключение электричества — ведь у нас есть генератор. Поэтому меня удивило, что маме захотелось уехать.

Квиллера это не удивило. Королева-мать, догадывался он, желала помешать его мятежному влиянию. Думая, что чета Бамба заслуживает объяснения, он сказал:

— Мисс Кейдж захотела переехать в Пикакс и сочла подходящим именно это время — шторм там или не шторм.

Лори выразила удивление и удовольствие.

— Вам понравится Пикакс, — сказала она. — Всего три тысячи населения, но в городке много хорошего, в том числе и прекрасный Театральный клуб. К тому же городок получает бесплатный общественный колледж. — Она повернулась и откровенно выжидающе взглянула на Квиллера, который разрешил Клингеншоеновскому фонду подписать соответствующие бумаги.

Однако он не пожелал продолжить этот разговор и не проронил ни словечка ни о колледже, ни о Театральном клубе, ни о чем-либо ещё пикаксском.

Он не собирался подталкивать эту импульсивную, горячую и, по общему мнению, легкомысленную женщину к вторжению на свой задний двор. Вместо этого он сказал ей:

— Вы можете предпочесть и Локмастер в соседнем округе. У них там есть конефермы, коллекционеры экипажей и клубы возниц.

— Я никогда не стремилась в клубы, — сказала она. — Что меня радует — так это неторопливая езда по деревенской дороге. Я хотела бы переправить в Пикакс своего любимого коня; полагаю, там найдется для него конюшня. А брат Уильям позволит мне взять фаэтон врача.

— Если вам нравятся проселочные дороги, вы полюбите Мускаунти. У нас очень живописные пейзажи.

«Заткнись, Лори», — подумал Квиллер.

— Не знаю, верное ли слово — живописные, — не согласился он. — По мне так это пустоши, оставшиеся после рудников и вырубленных в начале века лесов. Заброшенные рудники и пустые карьеры могут оскорбить непривыкший к таким суровым картинам взор.

— Да, но зато вышки опустевших шахт похожи на романтичные памятники прошлому, — сверкнув глазами, заявила Лори.

Он хотел пнуть её под столом, но даже его длинным ногам было до неё не дотянуться.

Ник, заметив его сердитый взгляд и поняв его причину, сказал:

— В Пикаксе хватает промышленности — вроде производства пластика, запчастей для автомобилей и электроники, но главная его индустрия — федеральная тюрьма. Она занимает сотни акров, и в ней отбывают срок десять тысяч уголовников.

— Да, но тюрьма известна своими цветочными садами, за которыми ухаживают заключённые, — возразила Лори. — Люди отовсюду съезжаются, чтобы их сфотографировать.

«О боже!» — подумал Квиллер и, обращаясь ко всем, спросил:

— Кто-нибудь играет в домино? Мы можем вдоволь наиграться в домино, пока не кончится шторм.

Раскаты грома приближались, а молнии ощущались как удары электрического тока. Даже прочные деревянные ставни не могли помешать вспышкам просвечивать сквозь щели, словно голубой неон.

После десерта — мороженого на палочке — Квиллер извинился и пошёл наверх, в свадебный люкс, намереваясь оставаться взаперти, пока не кончится дождь. Потом он спустится вниз, чтобы предложить помощь и поддержку чете Бамба и незваной гостье. Он пытался читать, но мысли о возникшей дилемме смешивали слова на странице. Он чувствовал, что его отягощает ощущение неудачи. Поиски ключей и улик ничего ему не дали, кроме предчувствий, подозрений и лезвия от ножовки.

Воздух был тяжел от предвестий, и кошки, привалившись к нему, неотрывно глядели на потолок. Неожиданно прямо над головой раздался удар грома — словно расщепилась сама судьба. Коко на двух лапах взметнулся в воздух и вышел на орбиту. Безумно кружась по люксу, он сбил настольную лампу, отправил в полет безделушки, перепугал Юм-Юм и смел одну из кожаных масок над диваном.

— Стоп! — заорал Квиллер, спасая дорогое произведение искусства — это была маска трагедии, но Коко пребывал в заводе и продолжал буйствовать, пока не ослабли его внутренние пружины. Затем он небрежно прилизал подвернувшиеся под язык лохмы меха. На этом он и остановился и, высунув язык, держа на весу одну заднюю лапу, уставился в лоб Квиллеру.

— Давай сыграем в домино, — предложил Квиллер, приглаживая себе усы.