Кот, который приезжал к завтраку - Страница 31

— Вот почему я и позвонил, Квилл, — прервал его редактор. — Милдред и я хотим провести уик-энд в ПП, прежде чем начнется наплыв туристов. Ближайший уик-энд, если ещё не слишком поздно забронировать местечко. Завтра погода прояснится и некоторое время постоит. Ты не забронируешь нам номер? Милдред хочет, чтобы ты подыскал приличный, но не слишком дорогой ПП.

«Это исключает гостиницу "Домино"», — подумал Квиллер.

— Ты доверяешь моему вкусу?

— Нет, но Милдред, видимо, доверяет. Мы собираемся приехать в пятницу вечером и рассчитываем, что в субботу ты с нами поужинаешь.

— Посмотрим, что удастся найти. Завтра я тебе позвоню.

— Прекрасно! Как там комары?

— Не слишком зверствуют, если не заходить в лес. Там, где кучкуются туристы, их автоматически уничтожают ирисочные пары.

Поговорив, Квиллер медленно спускался по лестнице, жалея о том, что преждевременно упомянул о пиратской проблеме. Возможно, Харриет лжёт. Возможно, не знает всей правды о своих предках. Остров вполне мог быть оплотом пиратства в доисторические времена (доисторическим в Мускаунти почиталось все, происходившее до войны 1812 года). На материке один владелец отеля похвалялся своими предками-пиратами. Почему же островитяне проявляли на этот счёт такую щепетильность?

У подножия лестницы его перехватила Лори.

— Всё в порядке, Квилл?

— Да какая-то запятая в моем репортаже не на месте, — слукавил он. Открыл было рот, чтобы сообщить о приезде Райкеров, но снова закрыл: вряд ли он мог просить хозяйку «Домино» порекомендовать ему ПП получше.

Позже он вспомнил рекламный проспект ПП, лежавший возле расходной книги в кафе Харриет. Он зашёл туда пообедать и заказал овощной суп, два хот-дога со всякой всячиной и яблочный пирог с мороженым.

Ему было слышно, как Харриет выкрикивала на кухне указания, точно сержант на строевой подготовке. Во время еды он читал проспект: гостиница «Домино» описывалась как «абсолютно уникальная, только что обставленная подлинной мебелью 20-х годов, с обильными, любовно приготовленными, восхитительными завтраками». Гостиница «Чайка» отличалась медными кроватями и бильярдной. В ПП под названием «В прошлом году на озере» был угольный камин и коллекция игрушечных поездов. Ни один из этих ПП не очарует Райкеров. Затем он прочёл об «Островке опыта»: «Очаровательная атмосфера и изысканное гостеприимство, с антикварной мебелью и завтраками для гурманов. На кроватях с балдахинами — льняное бельё с вышивкой бродери и стеганые одеяла ручной работы. На бельведере каждый день бесплатное шампанское».

Милдред в обморок упадёт от таких соблазнов. Арчи, конечно, предпочёл бы бесплатный скотч, но оценит антиквариат; он и его первая жена были в Центре коллекционерами. Нижняя строка заинтересовала самого Квиллера: Хозяйки гостиницы Карла Хелмут и Труди Физсринг — бывшие члены Клуба Гранд-острова.

Из одного только любопытства к частным владениям он порешил разведать об «Островке опыта», на следующий день — дождливо будет или солнечно. Вернулся домой и подровнял себе усы.

Утром в четверг засияло солнце. Прежде чем отправиться на завтрак, Квиллер достал и разложил облачение для визита к бывшим членам Клуба Гранд-острова: свежую шелковую рубашку, которую Полли подарила ему в один Сладчайший день, новые твидовые брюки защитного цвета и коричневые английские мокасины.

Хардинги выходили из столовой, когда он входил.

— Приятный денёк, чтобы прогуляться по лесной тропе, — сказала ему миссис Хардинг. — Дикие цветы нынче будут в самой красе, но не забудьте взять средство от комаров. Натрись и молись, как говорит Арледж.

— Полагаясь в основном на последнее, — добавил её муж. — После разверзания хлябей небесных они гудят, как целый пруд здоровенных жаб.

— Кстати, — спросил у него Квиллер, — когда вы посещали Ритчей, вам не приходилось встречать членов клуба по имени Физеринг или Хелмут?

Чета переглянулась в поисках ответа, потом заметила, что эти имена знакомы им очень смутно.

— Мы мало знали других членов клуба. Этих Ритчей вы не назвали бы компанейскими людьми.

— Это неважно, — сказал Квиллер. — Я просто слышал, что их вдовы открыли здесь ПП.

После копченой лососины и омлета, за которыми последовали пирожки с картошкой и ветчиной под кисло-сладким соусом, Квиллер вернулся в «Четыре очка», чтобы переодеться для визита к вдовам. Отпирая дверь, он услышал какую-то возню; когда же вошёл, то увидел сцену сущего бедствия: настольная лампа на полу, стулья опрокинуты, бумаги на письменном столе разбросаны.

Он на что-то наступил: это было домино. Пнул что-то ногой — своё зелёное яблоко. Коко неистовыми кругами носился по комнате, перепрыгивая через мебель, отскакивая от стен и воя от боли — или от ликования. У него была кошачья истерика.

— Стой! Стой! — завопил Квиллер.

Коко описал ещё несколько кругов, прежде чем остановиться и заняться вылизыванием своего измолоченного тела. Из-под дивана выползла Юм-Юм.

— Бандит! Да что это с тобой?! — выругался Квиллер. Он терпеливо привел комнату в порядок. Ничто не сломалось. С лампы слетел абажур, погнулась антенна приёмника, но крупных повреждений не оказалось. Он отыскал все разбросанные костяшки домино, потерялась только крышка от бордовой бархатной коробочки. Где-нибудь да отыщется. Он положил домино в ящик письменного стола. Потом пошёл в спальню переодеваться.

Сначала он заметил на полу носок. Потом обнаружил свои перемятые брюки за ночным столиком. А где шелковая рубашка? Полазав на четвереньках, он нашёл её, скомканную, под туалетным столиком.